Первого декабря 2016 года в день прп. Елены Московской, первоначальницы Московского Новодевичьего монастыря, по окончании Божественной литургии архимандрит Кирилл (Семёнов) и игумения Маргарита (Феоктистова) с сестрами поздравили с тезоименитством старейшую насельницу обители схимонахиню Елену (Головкину).
Не раз приходилось замечать, как при упоминании в разговоре имени схимонахини Елены расцветает улыбкой лицо собеседника, и сердце его исполняется духовной радостью. Хрупкая фигурка старицы на левом клиросе – неотъемлемая часть Успенского храма. К ней всякий стремится подойти с почтительным поклоном, спросить совета, поделиться горем и радостью. «К сухому источнику не ходят», – гласит народная мудрость. Для каждого у матушки найдётся тёплое слово, внимание, сердечный отклика, а для детишек – сладкий гостинец. Но мало кто задумывается, что эта красивая, маститая старость (столь редкое в наше время сокровище) – плод многолетних трудов и молитв схимонахини Елены и венец её многотрудной жизни!
Родившись в 1925 году в д. Дубровка Терновского района Воронежской области в благочестивой крестьянской семье, Анна (такое имя носила старица в крещении) смолоду познала лишения и непосильные труды. Её дед, Николай Яковлевич Мерзли1кин, и два его сына с семьями, отказались вступить в колхоз и, получив клеймо «врагов народа», «кулаков», попали под репрессии. Младшего сына, 28-летнего Ивана, расстреляли, не посмотрев на молодую жену и младенца-сына, а другого, Василия, отца матушки Елены, «раскулачили»: конфисковали землю, дом и скотину, и выселили с женой и детьми в хлев. Претерпевая гонения и ненависть односельчан, Василий Николаевич не озлобился, но продолжал трудиться и молиться. «А когда церковь закрыли, и службы не стало, – вспоминает схимон. Елена, – отец по ночам ходил молиться на деревенский погост, говоря, что там святые люди почивают».
Во время войны Анна, лишь только ей исполнилось 17 лет, была призвана на трудовой фронт, на торфоразработки: таскала на плечах неподъёмные корзины и складывала их в штабеля. Когда она вернулась домой, мать её сразу не узнала. В победном 1945-м матушка по вербовке приехала в Москву на шёлкопрядильной фабрику им. Свердлова (позже – «Московский шёлк), где стала трудиться в красильном цехе. На этом тяжёлом и вредном для здоровья производстве она добросовестно проработала до начала 1970-х годов, ни в комсомол, ни тем более в партию не вступала, общественной жизнью не интересовалась, но постоянно посещала Успенскую церковь упраздненного Новодевичьего монастыря.
Для Анны Васильевны, тогда уже матери троих детей, древняя московская обитель стала вторым домом. И вспомнились ей пророческие слова одного старчика из родной деревни, сказанные ей ещё в детстве: «Этой девочке не надо замуж выходить, она должна жить с Богом!» Но тогда все обители в родном краю были закрыты, и о монашестве не могло быть и речи. а потом грянула война. «От Господа стопы человека исправляются», – говорит Священное Писание.
Со второй половины 1940-х годов Анна Васильевна – постоянная прихожанка Новодевичьего монастыря. Она помнит архиерейское служение митрополитов Николая (Ярушевича), Серафима (Никитина), Пимена (Извекова), впоследствии Святейшего Патриарха, Питирима (Нечаева), помнит она и монахинь из старой Девички и других московских обителей, подвизавшихся у них на приходе. Матушка не только приходила сюда молиться, но вместе с другими прихожанками следила за свечами и убирала храм, а в 1970-х годах по просьбе старосты заменила умершую просфорницу.
Выпечка просфор для Божественной службы – дело святое, благодатное, но и ответственное, и трудоёмкое. И в наше время просфорня, оснащённая электрическими тестомесами, раскатками, расстойными и конвекторными печами – остаётся в Новодевичьем монастыре самым тяжёлым послушанием. А 50 лет назад и вымешивать, и раскатывать тесто приходилось вручную. При этом объёмы производства в несколько раз превосходили современные, ведь Успенская церковь принимала поток верующих со всего юго-запада Москвы. Под родительские субботы выпекалось не менее 11-ти тысяч просфор, не считая служебных. Тогда приходилось работать сутками.
Что удивительно, но при такой нагрузке матушка никогда не пропускала богослужения, и непременно исполняла келейное правило. Ещё затемно, помолившись, ставила тесто, шла к Литургии и только после службы с молитвою же приступала к выпечке. С помощью Божией она постигла многие секреты просфорного мастерства, и потому просфоры выходили у неё необыкновенно вкусные и красивые. И не только просфоры! – Ни один приходской, а позже монастырский праздник не обходился без знаменитых матушкиных пирогов.
Когда открылся Данилов монастырь, Анна Васильевна, желая повысить свою квалификацию, пошла к главному просфорнику, о. Геронтию, перенять опыт, сама же охотно принимала на обучение просфорниц из московских и подмосковных храмов. Великой радостью и настоящим праздником для неё стало приобретение старостой списанных с производства хлебного тестомеса и раскатки для макарон, ведь в конце 1980-х и в 1990-х годах приток богомольцев значительно увеличился.
В октябре 1994 года Новодевичий монастырь был возрождён как иноческая обитель, а в 1995 году просфорница Анна Васильевна Головкина приняла монашество от рук Митрополита Ювеналия и новое имя – Елисавета, в честь преподобномученицы великой княгини Елисаветы, став первой монахиней возрождённой обители. Немногословная, трудолюбивая, знающая лишь две дороги из своей кельи: в храм Божий и в просфорню – матушка и без словесных наставлений учила и ныне продолжает учить сестёр Новодевичьего монастыря примером своей подвижнической жизни.
Ныне, по прошествии 20-ти лет, видится неслучайным, что при начале возрождения Новодевичьей обители стояли покойная игумения Серафима (Чёрная) и монахиня Елисавета (в схиме Елена) – разные по происхождению и воспитанию. Первая – профессор, доктор химических наук, представительница дворянской фамилии Чичаговых, представители которой верой и правдой служили России на военном поприще, вторая – из самой толщи народной, из благочестивого и крепкого крестьянского рода, одного из многих, на которых веками зиждилось благосостояние Земли Русской.
Обе они – и игумения Серафима, и схимонахиня Елена, рождённые ещё в той далёкой от нас по времени России, в России которой уже нет, стали для сестёр и прихожан Новодевичьего монастыря живыми носительницами духовной традиции русской святости – тех духовных основ, на которых веками стояла Русская Земля.
Испытав в своей жизни многие лишения, понеся многие скорби и труды, схимонахиня Елена обрела Христа. По слову Апостола, она стяжала любовь, радость, мир, долготерпение, веру, кротость, воздержание, необыкновенную стойкость, трудолюбие и благородство. Этими духовными дарами она продолжает щедро делиться с сёстрами, прихожанами и паломниками Новодевичьего монастыря. Многая и благая лета нашей старице схимонахине Елене!
В 2016 году народный художник А.М.Шилов написал портрет схимонахини Елены (Головкиной), который можно увидеть в его Галерее.
Портрет схимонахини Елены
Aвтор А. М. Шилов
